Лез Аркс. Шерше ля фам
Выросший на французской беллетристике, я с детства впитал образ французской женщины на примере Графини Де Монсоро или Констанции Бонасье, как образец красоты, утонченности и шарма. Но каково же было мое разочарование, когда после стольких лет мечтаний, посетив наконец-то страну моих юношеских грёз, Францию, я увидел совсем другую картину, в корне отличающуюся от моих иллюзий.
Краткая предыстория. В январе 2006 года, я в составе группы представителей туристического бизнеса, в рамках рекламного тура прилетел во французские Альпы. Честно говоря, если вы начнете читать этот очерка сначала, то последующие части будут накладываться друг на друга в хронологическом порядке, создавая законченность образа и полностью передавая ту бесшабашную атмосферу моего альпийского вояжа. Начало..
Позади гламурный Куршевель 1850, следующий пункт нашей программы - Лез Аркс, небольшой курортный городок, входящий в состав зоны катания Paradiski (более 400 километров трасс), расположенный в самом сердце долины Тарантез.
Мы ворвались в него ранним январским утром в начале десятого. При размещении в апартаментах PRINCE DES CIMES, мне достался одно-местный двухкомнатный номер, гостиная которого совмещена с кухней. Вы знаете, очень удобный вариант чтобы сварить себе кофе, нарезать бутиков из местного багета, ветчины и сыра! Одна из фишек отеля, бассейн выходящий на улицу. После экспресс-завтрака, наш группенфюрер Володя, снова загнал нашу туркоманду в местные гостиничные казематы. Но честно говоря, после хоромяк Куршевеля они были прямо скажем ни о чем, но после наших кавказских прям ого-го! Тем не менее я пару часов поимитировал бурную деятельность, сыграв роль продвинутого менеджера, а после обеда вырвав у Вольдемара бесплатный ски-пасс, растворился в белой дымке.
Погода конечно оставляла желать лучшего. Низкие тучи плотным шарфом укутали окрестные горы, скрыв вуалью тумана их природную красоту.
Снег рассыпчатой небесной манной сыпался на склоны Лез Арка, взывая фрирайдеров присоединиться к белой вакханалии. Что я с удовольствием и сделал. Ворвавшись в черные трассы, немного разбавив их красными, к концу дня я еле стоял на ногах от усталости, ибо катание по пухляку на карвинговых лыжах это еще то испытание. Трассы на курорте достойные, но увы, из-за того что их в тот день не ратрачили, я их до конца не прочувствовал, кататься было тяжело, малёхо зазевался, носки лыж ушли под снег и ты в сугробе!
Но в целом склоны Лез Арка оставили очень положительное впечатление. Особенно мне понравились «детские лягушатники», где маленькие крохотули, на малюсеньких лыжах, под руководством опытных тренеров делали свои первые шаги. Вот откуда берутся их чемпионы!
Вернувшись в отель, приняв душ и одев цивильную одежду, я со своей группой выдвинулся на приветственный ужин с представителями местного турофиса, который проходил в одном из ресторанов городка. До этого, в Куршевеле, нас уже выгуливало местное турбюро, но как то сухо, без души!
И поэтому от заштатного Лез Аркса, я чудес не ожидал, потому что раньше о нем даже слыхом не слыхивал. Но раз за всё уже уплОчено, я требую продолжения банкета!
В уютном ресторанчике, нас ждали работники местного турофиса Франсуа и Моник. Ну вы сами понимаете, энтузиазмом они не искрились ни разу, ибо таких экскурсантов как мы, к ним засылают вагон и маленькую тележку день через день.
Но таких как я, так точно еще не засылали.
Все чинно расселись. Официант принес для разгона бутылочку бургундского красного и я чтобы не терять время, быстренько её распечатав и разлив по бокалам, взял слово. Так как мой английский был на уровне шоппинг-инглиш (что, почем, куда и сколько), переводом моего тоста занималась Аня, моя коллега по отдыху, шикарно им владеющая:
-Дорогие французские друзья, с этим маленьким бокалом, но с большими душой и сердцем, я хочу пожелать, чтобы вас похоронили …
Пауза, все напряглись..
-в гробу сделанном из столетнего дуба, который посадят следующей весной!
Удивленные лица французов расплылись в широкой улыбке, и выпив первый тост до дна, они начали вести с нами непринужденный разговор. Я увы, из этого разговора выпал, потому что мой уровень знания английского не позволял распознавать его французскую модификацию. Ну уж очень у них специфическое произношение.
Лицезрея отпергидроленные локоны Моник, ее черные глаза в оправе модных очков, я пытался рассмотреть в ней тот богатый духовный мир, свойственный благородным дамам, описанных в романах Дюма, Стендаля и Бальзака. Она была одной из первых француженок с которой я общался в живую и мне было очень интересно, что же они из себя представляют. Женщина-загадка, женщина-вамп, роковая женщина, что из этого подходило именно ей?
С каждым поднятым бокалом, ее духовный мир становился все богаче и богаче, локоны все белее, а улыбка все красивее!
Пять бутылок спустя, мое романтично настроенное сердце требовало музыки, чтобы пригласить очаровательную мадемуазель на медленный танец, но в ресторане музыки не было, и я просто пытался разговаривать с Моник, удивительным образом понимая почти все что она говорила. Правда моя ответная коммуникация была как у собаки, которая все понимает, а ответить не может, и тут на помощь приходила Аня, переводя мои русские кренделя на английский.
Но иногда наступает время, когда нужно всё бросить и уйти! Сами понимаете, что после литра красненького, у человека с нормально работающими почками, всегда возникает желание «попудрить носик». Чтобы не озадачивать Аню трудностями перевода повода моего отлучения, я просто встал из-за стола, ляпнув первое, что пришло в мою захмелевшую голову:
-Моник, жё ве эде монами, авек жё ве те фер ля презентасьон апре!
Ляпнул и гордо подняв голову ушел «пудриться».
Вернувшись через несколько минут, я застал возбужденных французов, которые что-то говорили другу другу и весело ржали. Пили то мы с ними одинаково, а литр красного в одно лицо, это я вам доложу — серьезный аргумент! Аня спрашивает меня еще на подлете:
-Что ты ей сказал? Она как ты ушел, остановиться не может, что-то говорит Франсуа и они вместе ржут.
Что же я ей такого сказал? Когда-то, 15 лет назад, будучи студентом Фарминститута, я встречался с девушкой с французского факультета соседнего инязя, на память о которой в моей голове осталась куча каких-то французских и испанских слов, кое-как собранные в предложения, смысл которых с течением времени выветрился.
И тут меня озарило! Да ну нафиг!
Выходя в туалет, я на автопилоте сказал:
-Моник, я выйду помочь своему другу, с котором познакомлю вас чуть позже!
Черт возьми, как же не удобно получилось то! Сажусь за стол, и Моник спрашивает через Аню, где я так хорошо научился говорить по-французски?
Я, хорошо говорю по-французски?! Ну это прям новость для меня! 35 лет не говорил и вдруг прорвало! О как! Видимо Оксанка, мой "преподаватель" по французскому и испанскому языкам, всю душу в меня вложила! Сколько лет прошло, а как вчера все помню. Сам то я в школе английский учил, потому смысл этой испано-французской абракадабры, которая валяется у меня в мозгу был в основной массе утерян. Ну, думаю, сейчас я французов удивлю так удивлю и выдаю Моник фразу, с мощным французским прононсом:
-Моник, эске ву вале куше авек муа се суар?
Французы со слезами смеха на глазах сползают под стол!
Вся наша группа в недоумении смотрит на меня и спрашивает:
-Что такое ты им сказал?
-Что-то типа лямур-тужур, шпили-вили, но что конкретно, хоть убей не помню!
Моник вытирая слезы, произносит на английском:
-Откуда ты это знаешь?
-Я много чего знаю, Моник! Но кьерес пассар оли ля ночи конмиго, миа карра?
Француженка подавилась воздухом и легла на стол сотрясаемая приступами истерического смеха. Когда рыдания стали стихать, я решил добить ее, чтоб уже наверняка:
-Эстас вестида ке мандас парар лос треннес!
Со стороны это было похоже на изгнание дьявола, когда изгонятель читает молитву, а одержимая им девушка дико смеется и трясется в конвульсиях!
Когда мои домашние заготовки закончились, за нашим столом наконец-то наступила тишина, в принципе как и во всем ресторане, немногочисленные гости которого стали невольными зрителями моего транс-лингвистического шоу!
Моник со слезами смеха на глазах говорит мне через нашу толмачку:
-Валери, мне еще никто и никогда не говорил таких слов! Ты первый!
Я прям в шоке, что же я такого наговорил? Аня переводит:
-Когда ты уходя в туалет пообещал меня познакомить со своим «другом», я сильно удивилась, может быть это такая русская традиция знакомить незнакомых женщин с вашими «друзьями», но когда после возвращения ты мне два раза предложил провести с тобой ночь, сначала на французском, а потом на испанском, а в конце заявил, что я настолько красива, что способна остановить поезд, я поняла что ты моя судьба, и я готова на всё, идем скорее ко мне!
-Аня, ты сейчас это всё серьезно переводишь или прикалываешься!?
-Ну она не так конкретно выразилась, но то что ты ей понравился это точно, я тебе как женщина говорю!
Но а что, я двухметровый, холостой, обеспеченный мужчина, девушка практически влюблена как мартовская кошка, почему бы и нет? Я подсел к Моник и давай по её маленьким ушкам ездить, какая она "бьютифул энд вэри секси гёрл!" Ну и подливаю ей винчишка то, чтобы мой план Барбаросса не сорвался. А себе стопэ, на штурм этого Эвереста надо идти трезвым, а то еще мне не хватало международного скандала!
Тем временем наша вечеринка клонилась к закату и мы стали прощаться. Довольно хорошо наклюканная Моник, как я и ожидал, согласилась чтобы я ее проводил домой! Весь такой в предвкушении лямур-тужур, попрощавшись с согруппниками, мы с ней в обнимку потерялись как два ежика в тумане.
Понятно дело, что дороги к дому моей набульбенинной принцессы я не знал, потому доверившись ей, как евреи Моисею, аккуратно ступая по снегу, чтобы не переломать в падении себе ходилки и хваталки, я тихо шел по указанному моим пьяным штурманом курсу, аккуратно держа его за талию! Но то ли шли мы слишком долго и я знатно задубел на январском морозце, то ли организм мой молодой ударно дезинтегрировал местное винишко, но стал я категорически трезветь, а вместе с трезвостью, мою голову стали посещать мысли о бренности происходящего вокруг меня действа. Да и волшебная красота моей "орлеанской девы", обусловленная магией красного бургундского, с каждой минутой блекла всё больше, обещая мне не меньшее разочарование, чем разочарование Золушки магией её крестной после двенадцатого удара часов. Зато Моник доходила, как тесто на дрожжах. Винчик коварно её догнал и ближайшие часы явно отпускать не собирался.
И вот мы наконец пришли к шале, в котором жила героиня моего романа. Она со второго раза попала ключом в замочную скважину и открыв дверь, пригласила меня войти!
И тут прозвучал 12 удар! Полностью протрезвев, я посмотрел на мою французскую мечту совсем другими глазами! И мечта вмиг погасла! Передо мной оказалась незнакомая девушка, очень даже не в моем вкусе, которой движут не чувства, а спортивный азарт и алкоголь, я ни фига не понимаю что она мне говорит, укатанный в хлам, я еле стою на ногах, и завтра мне рано вставать, чтобы ехать в новый город нашего альпийского турне! Но продегустировать то можно!
Подойдя к Моник, я снял с нее сомбреро и впился в ее губы страстным поцелуем, мгновенно ощутив изысканный тонкий букет с нотками ванили и лаванды, на фоне характерной кислинки виноградников южного Прованса с терпким послевкусием.
Она что-то промычала мне в ответ и попыталась ответить, но... Не люблю я нотки лаванды, хоть убейся! Потому искры между нами так и не пробежало, а значит не будем опошлять этот волшебный, зимний вечер какими-то банальными телодвижениями.
-Оревуар, Моник! Си ю!
Повернувшись, я побрел в свой отель, терзаемый сомнениями в правильности моего поступка. Вот что лучше, жалеть что сделал, или жалеть что не сделал?! Женщины как вино, кому-то нравится красное, кому-то белое, сухое или сладкое, выдержанное или молодое игристое! На каждый сорт найдется свой ценитель! Моник была не моим «сортом» женщины, се ля ви (такова жизнь)!
Ничего страшного, в мире столько виноградников и виноделов, что я свой сорт обязательно когда-нибудь найду! Надо просто чаще дегустировать новые сорта!
Придя в отель, я для успокоения нырнул в бассейн, который имеет выход на открытый воздух. Очень прикольно чувство, когда ты плывешь на морозе, на тебя сыпется снег, изо рта идет пар. Потом немного откис в джакузи и знаете, отпустило. Я видимо вошел в тот возраст, когда главное не количество, а качество. Качество отношений и чувств.
А француженок мне пришлось спустить с моего пьедестала почета. Сколько я их потом встречал, что в этой поездке, что при моем посещении Парижа, каких-то особенных и сногсшибательно красивых я не встречал. Мож конечно я не там шерше ля фам?! Может быть! Но наши женщины однозначно лучше!
На следующее утро, наша группа выехала в следующий город нашего альпийского турне — Морзин. Но это уже другая история, которую вы можете прочитать здесь.
